Приключения юной прекрасной маркизы – или Танечка по уши во ржи грехопаденческих порывов. Акт 5-й.

мимолетная мысль принять привычную пассивную оборонительную позицию перевесила в девичьем сознании. По итогу Танечка, после пятисекундного неловкого замешательства, выдала что-то эдакое:
– М-м… нет, – несмело промямлила Танечка. – Я для себя… покушать, – эта часть фразы, украшенная паузой в предпоследней ее части, придавала некоторой дву-, а для особо распутных и смелых слушателей и трехсмысленности.
– Ох, расскажешь-расскажешь, – продолжает измываться жабовидная мучительница. – Ладно, с тебя двадцать три народных рубля и пятьдесят копеек, – закончив пытку восемнадцатилетнего смущения и решив пожалеть Танечку, продавщица скрупулезно подсчитала сумму товаров и озвучила красной как помидор девчушке, жеманно стоявшей напротив ее прилавка.
– С-спасибо, б-большое, – огорченная нахальством продавщицы несмело поблагодарила ту Танечка, попутно давая денежку и складывая все купленное в пакет. – До свидания, – проговорила с некоторой быстротой юная девушка.
Даже выйдя из гастронома и пройдя изрядное расстояние на пути к своей даче разоблаченная, казалось ей тогда, Танечка все еще ощущала по своему телу некоторую дрожь, присущей внезапно напуганным или смущенным людям. Не такую, вестимо, сильную, как на месте событий, однако она провоцировала кроме того, что некоторые левые мыслишки, так еще и лишнюю неуверенность в себе: Таня уже боялась тренироваться на бананах! Хотя остатки здравого рассудка подсказывали ей, что все сие – лишь безобидная бестактная шутка нахальной продавщицы – и вообще никто никогда этого не увидит и не узнает, ежели только она будет заниматься этим на улице и будет всем про это рассказывать – однако то ощущение разоблаченности и последующей за ней чувство осмеянности, оплеванности, укорененности кем бы-то ни было посторонним почти полностью отбивало у Танечки всякое желание к самосовершенство к минетному делу таким образом. Погруженная в обидные раздумья Танечка и все также идя по проселочной улице, вдруг заметила что-то неладное и в момент все эти хрупкие эмоциональные мысленные конструкции рухнули: она увидела парня, перелазившего через забор ее участка. С некоторой сначала раздраженностью, затем страхом, который, впрочем, довольно быстро в свою очередь сменился любопытством и ехидством Татьяна наблюдала за этим зрелищем, выглядывая из-за тоненького ствола так заботливо посаженной кем-то вдоль грунтовой дороги шелковицы. Подумалось ей, что это какой-то местный сельский парнишка хотел ее разыграть – засим последними ее желаниями было как-то разыграть его в ответку: она хотела напугать его до усрачки – чтобы он даже подпрыгнул от сего – а затем с ним дружелюбно познакомиться, впрочем, напоминая, что лазить на чужую территорию как-то не особо принято. Приняв свои желания за четкое напутствие, Танечка начала действовать: она резко подбежала к смотрящему в противоположную от нее сторону парнишке, отряхивающегося от пыли и многочисленных заусенец, и прокричала ему в ухо:
– Бу, дурашка! Ты чего забыл на моем заборе? – заменой переменной «моего дома» или «моего участка» на «мой забор» хитроумная Татьяна хотела выдать себя за недалекую девку, экая ни за что не догадывается, что целью парнишки-то на самом деле было отнюдь не нелепое ползанье по чужому деревянному колящемуся забору.
– Ох, – испугался парень, – я всего-то свою кошку забирал, – тут же выдал себя юноша, несколько нарушив первоначальный танин замысел.
– М-м, а где же твоя кошка, если ты лазил за ней на мой участок? – очевидный вопрос так и просился к озвучиванию любопытным тоненьким голоском.
– Убежала она, – с мальчишеской простотой врал парнишка, смотря на Таню выдающими сей подлог глазами.
– А почему не побежал ловить, если-уж уже и бегаешь по чужим дворам? – дальше нажимает Танечка.
– Да далеко как-то убежала… Я еще зайду поищу ее у тебя, если не возражаешь.
А вот эта реплика, помимо некоторой настороженности, ибо выдавала в парне самонадеянного идиота, рассчитывающего на грубый отказ, вызвала у Танечки внезапное сексуальное возбуждение. Почему-то ей сразу вспомнился образ первой картины, которую она написала вчера вечером. Это на которой озорная девица с пристрастием мастурбировала смущенному парню. Ей отчего-то захотелось воплотить в жизнь эту картину… прямо с этим так глупо врущему парню. Сейчас она его разочарует дабы добиться своего.
– Заходи. Я не против. Знаешь… питомцы это такие друзья, без которых и жизнь не мила, и дом не является домом. У тебя ведь кошка домашняя? – разыгрывала сценку Танечка.
– Эм-м-м… да, домашняя… Вернее полудомашняя, – быстро поняв, что вывернул свою ложь не туда, паренек пытался хоть как-то спасти свою безнадежную позицию, – парочку дней живет на улице, а парочку – дома. Сейчас вот из дома убежала.
– А как выглядит эта кошечка? – с картинным любопытством ухмыльнулась девочка. Ей начинала нравится эта игра.
– Худенькая и рыженькая она у нас. А ты поможешь мне ее найти?
Ответ о рыженькой кошечке особенно позабавил любознательную Танечку, имевшую отличную успеваемость на уроках биологии в ее еще недавнюю школьную бытность. Она действительно знала о том, что рыжие не коты, которых пруд-пруди, а кошки – такая редкость только лишь ввиду экстраординарных хромосомных мутаций, что на белом свете можно было скорее найти признаки существования Ктулху, но отнюдь не рыжей кошечки. Впрочем, помимо сего обозначенного момента Танечка подметила некоторую слабую эрудированность и городское происхождение паренька, который на вид казался слегка старше таниных восемнадцати. Скорее всего, как она думала, перед ней предстал городской лоботряс, которого в это село привезли родители дабы по хозяйству на даче помогал и во всякие приключения не влезал без экого присмотра.
– Рыжая кошечка? – с удивленной насшливой интонацией продолжила спектакль Татьяна. – Но, по-моему, кошки не бывают рыжими. Мне так папа говорил.
– Еще как бывают! – настаивал на своем парнишка. – Откроешь же мне калитку?
Последний до банальности глупый вопрос заставил Таню выложить все карты, тем самым закончив с бессмысленной двусказанностью.
– Тебе и открытая калитка не нужны, чтобы оказаться у меня во дворе, глупыш. Да и я так знаю, что ты не за кошкой ко мне пришел, – девочка заулыбалась как Чеширский кот.
– А за чем же, по-твоему? Думаешь, я какой-то вор? Смотри мои карманы – мои руки ничего не воровали! – вывернув действительно пустые карманы шорт и разведя ладони выпалил застуканный парнишка.
– Я и так поверила бы, что ты не вор, – искренне заверила подходившая к точке возбуждения Танечка, – ибо я наверняка уверена, что твоя цель визита на мой скучный дворик стоит перед тобой напротив.
– Может и так…, – поздно поняв бессмысленность своей выдумки про рыжую кошки и лишь с помощью танечкиной подсказки произнес парнишка. – Только скажи мне… а почему ты постоянно ходишь голой дома?
Таковой внезапный вопрос, по идее, должен был смутить Танечку – как и тот, что приходилось выслушивать в пятнадцатью минутами ранее в гастрономчике. Однако хищная нимфоманка, в отличии от предыдущей оказии уже, во-первых, была возбуждена, во-вторых, сама пыталась совратить своего собеседника. Засим в сей раз она ответила куда более творчески и многообещающее.
– А чтобы твой глаз порадовать, – вновь заулыбалась Танечка. – Мне нравится предоставлять тебе эстетического удовольствие. Вот и хожу голенькой, – пожала плечами пошлая девочка будто это был вопрос на совсем-уж заурядную тему.
– Буду признателен – у тебя это хорошо получается! – похвалил Танечку не ожидавший такого искреннего ответа парнишка. – Кстати, а как тебя зовут?
– Так тебе мое имя нужно, – набивала себе цену юная кокетка. – Ну, допустим, Таня.
– Конечно нужно! Я хочу с тобой познакомиться, – вдруг осмелел парень. – А меня Андрей зовут.
– Очень приятно, – несколько дежурно заявила Танечка. – А зачем тебе со мной знакомиться? Ради каких целей?
– На пообщаться. Знаешь, я как и ты приезжий здесь. Никогда здесь не был – ни друзей, ни подруг, ни знакомых. Голяк и…
– Думаешь, мне будет интересно только общаться? – перебила ставшего не привычно разговорчивого Андрюшу Танечка.
– На что ты намекаешь? – занял выжидательную позицию к тому же ставший непривычно хитрым новоиспеченный знакомый.
– А не хочешь пройти со мной в домик и узнать о всех моих тайнах, иносказаниях и намеках? – поманила будто пальчиком суетного Андрюшую
Андрей по итогу был успешно заманен Танечкой в ее тихий омут. Они оказались рядом, даже скорее впритык, друг с другом, сидя за одним кухонным столом. Первоначальной темой разговора этих двух молодых особей было более глубокое знакомство. Первой о себе рассказала Танечка, которая поведала Андрею о своей университетской успеваемости, родителях и некоторых подружках. Честно рассказала, ради чего приехала сюда, в село, совершенно одна. Посетовала и на то, что всегда была одинокой и даже ни разу не целовалась. Андрей же поведал о своей неважном обучении в ПТУ. Учился тот на токаря и мечтал приобщиться не к экому советскому «Догоним и Перегоним», а к современным станкам с ЧПУ – дабы больше зарабатывать, а также меньше и проще работать. Рассказал о друзьях и неудавшейся школьной любви, после которой уже не заводил отношений. Таким образом, помимо Виктора Александровича, была установлено еще одно важное знакомство, экое Танечка намеревалась закрепить, выдав первой пошлое предложение.
– Ох, как это все печально… – прослушав рассказ о травмирующих отношениях подытожила Татьяна, – Выслушав все это, я пришла к выводу о твоем глубоком разочаровании в женском поле.
– Пускай будет так, как ты сказала. Я не знаю как более четко описать свои чувства…, – схожие речевые конструкции использовал всегда, когда не мог подобрать подходящее слово или когда не мог подобрать более подходящую мысль, – но, думаю, ты недалеко от истины.
– Если хочешь, я могу развеять некоторые твои предрассудки насчет нас…, – зазывающее мурлыкнула юная гетера перед решающим предложением, – только это самое разоблачение будет в несколько этапов. Но я хотела