рассыпалось в оглушающем грохоте. Пол ушел из-под моих ног. Или дом разваливался на куски, или меня настигла кара за содеянное, и я теперь летел в преисподнюю.
Я снова вцепился руками в девичью плоть, словно это должно было удержать меня от страшного падения или даже стать моим оправданием перед будущим судом.
В этом вертепе я напрочь забыл о лифте, двигатель которого был за железной дверью в полуметре от нас. Зато теперь можно было не опасаться, что шум наших тел будет услышан внизу.
С удивлением, однако, я заметил, что юная самочка подо мной не перестала двигаться. Постанывая, она продолжала тыкаться в меня. И тогда я, ни на что не теряя времени, разрядил всю мощь накопившегося во мне заряда.
— Ты не жалеешь? — спросил ее я, когда она, подтеревшись своим носовым платочком, торопливо одевалась, пряча раскрасневшееся лицо.
Она отрицательно покачала головой. Протянула платок мне. Обтерев свою принадлежность, я возвратил его хозяйке. Та со смущением улыбнулась:
— Можно тебя спросить? Только не смейся. Я ведь еще не очень… в таких делах. …Если биологически я по-прежнему еще девушка, то, как мне считать… меня… трахнули или нет?
Я откровенно заржал:
— Классная тема для школьного диспута: анальный секс — трах или баловство?
— Так и знала, что будешь смеяться! — еще больше зарделась она.
Я ее обнял:
— Извини. …Так вот… если ты ведешь дневничок, то можешь в него записать, что, когда ездила отовариваться в Москву, ты встретила парня, который завел тебя в какой-то подъезд, поставил раком и трахнул в твой замечательный зад.
— Фу, какой ты грубый! — без зла хмыкнула она. — Хотя так все и есть.
— И не забудь добавить, что ты не возражала! — продолжал я. — И еще: что ты по-прежнему, в целом, невинная девочка и можешь честно смотреть в глаза:
Здесь я честно запнулся и подумал: «В глаза кому?»
— Я — невинная девочка! — рассмеялась юная дева. — Кто бы знал!..
И после молчания добавила уже с нотками грусти в голосе:
— Уж ты-то точно расскажешь друзьям, как тебе попалась одна дурочка и как ты трахал ее… в одно место… Рассказывай. Посмеетесь. Я это заслужила.
Вспомнив о времени, она бросила взгляд на часы:
— Боже! Мать меня прибьет!
…Запыхавшись, мы подбежали к вокзалу.
— Дальше не провожай. Не надо. Запомнишь адрес?
Она продиктовала. Потом порывисто обняла, влажно шепнула мне в ухо:
— Я рада, что все так вышло!.. Обещаю, что пока не буду ни с кем!.. Ты будешь первым: Пока!
Она по-сестрински чмокнула меня в щеку и побежала к дверям. Я был тронут. И ощутил укол совести за свою грубость. Хотя точно знал, что она не сдержит своего слова. Не те времена нынче.
С минуту я еще различал в людском водовороте мелькание серого пальто, а потом оно растворилось.